Я вот люблю болтовню.

С женой люблю поболтать иногда вечером на кухне, когда детей уложишь. Там, чего за день случилось, какие новости от родственников и друзей. Знаете, такой диалог, периодически перерастающий в монологи, когда мысли цепляются друг за друга практически в хаотическом порядке. Не то, чтобы часто получается, но иногда прямо в кайф.

Иногда сталкиваюсь по жизни с людьми, которые явно не на своем месте. Все ведь встречались с официантами, которые явно ненавидят своих гостей. Он может даже слова не сказать, но в каждом жесте сквозит, как сильно он их не любит. Хуже, наверное, только воспитатель в детском саду, который не любит детей. Я с такими не встречался, но могу себе представить, каково это — каждый день выживать в этом бесконечном хтоническом хаосу крика, беготни и испачканной одежды.

Нету большей беды в моей жизни, чем перфекционизм. Я вот только это предложение написал и сразу начал к нему придираться. А вдруг есть большая беда? А кто я такой, чтобы писать об этом, может лучше почитать вначале, что другие люди об этом пишут. На этом месте можно было бы, вообще, закрыть редактор, и ничего больше не писать.

В моем понимании беглость — это когда какой-то навык до того отточен, что внешне исполнение какого-то сложного действия выглядит так, как будто это легко и просто. И это прямо явный такой признак мастерства. Правда, беглости в чем-то одном недостаточно для истинного мастерства, обычно мастерство состоит в том, что несколько “беглостей” работают в ансамбле. Типа, когда едешь на мотоцикле стоя на сиденье ногами и при этом еще жонглируешь.

Как истинный воин социальное справедливости я хочу поднять острую тему, на которую с молчаливого одобрения правительства и СМИ все закрывают глаза, и даже не выносят ее в поле общественного обсуждения. При этом с этим видом дискриминации каждый из нас встречается постоянно.

Врага, которому я хочу объявить беспощадную войну, зовут экспертизм — дискриминация людей по уровню экспертизы.

Прочитал тут книгу “Дыхание Новые факты об утраченном искусстве” от Джеймса Нестора. Тема поднята актуальная, но книгу читать искренне не рекомендую, потому что она написана в худшем американском стиле. Вкратце, автор задумался о том, как правильно дышать и какие есть техники дыхания, начал этот вопрос изучать, но в результате в книге каша из его путевых заметок.

Хочется отрефлексировать свой собственный опыт предпринимательства в формате советов самому себе. Вот если бы была машина времени, я бы слетал в тот далекий и прекрасный 2011 год и рассказал бы ему (или себе), как правильно жить. Уверен, что я в прошлом меня бы не понял, покрутил у виска и выслал бы куда подальше с моими советами. Ну что тут поделать, такова жизнь.

Когда только родился мой первый ребенок, ко мне в гости как-то зашел мой друг Андрей. А он к тому моменту был уже опытным отцом, его дочка родилась на год раньше.

Не помню, как так получилось, что Андрей взялся переодеть дочку. И он такими уверенными выверенными действиями ее крутил, вертел, переодел, потом еще зарядку с ней делал, с абсолютно спокойным настроением, я в таком состоянии картошку чищу. И я смотрел на все это и прямо понимал, насколько я косолап и беспомощен, по сравнению с ним.

Меня вот искренне раздражает банальность. Во всем раздражает банальность — в кино, в книгах, в музыке, в текстах.

Вот читаю сейчас книгу про дыхание американскую. И тема, вроде, интересная, и материал хороший, но подача, знаете, такая классическая американская подача, что прямо тошно становится. И даже эта часть, где автор как будто хочет добавить эмоций и чего-то личного, получается как-то ненатурально и попсово, клише на клише.

Мне надо признаться вам кое в чем, этакий камингаут, как говорят на новоязе. Так случилось, что я до мурашек, до восторга полюбил танцы. Причем не социальные танцы — кизомбу там, хастл или аргентинское танго, а народные. И даже не танцевать, а смотреть.

Я не знаю, как это произошло. Помню, что раньше относился к этому с глубоким непониманием — люди что-то делают под музыку, скукотища прямо смертная. Наверное, если танцевать самому, то это интересно, но смотреть на это — ну, такое.